Неточные совпадения
Несколько хром в логическом изложении, подчас очень отвлеченен; с порывами сентиментальности, но совершенно
народной, или, лучше сказать, с порывами того самого общенародного умиления, которое так широко вносит народ наш в свое религиозное
чувство.
Нельзя без волнения читать эти строки: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастет
народная тропа…» «Слух обо мне пройдет по всей Руси великой…» «И долго буду тем любезен я народу, что
чувства добрые я лирой пробуждал, что в мой жестокий век восславил я Свободу и милость к падшим призывал».
Народничество, столь характерное для русской мысли и проявляющееся в разнообразных формах, предполагает уже отщепенство и
чувство оторванности от
народной жизни.
Как много литературы в самом
чувстве народной жизни у Розанова, как далек он от
народной жизни и как мало ее знает.
Она пробуждает глубокое
чувство народного, национального единства, преодолевает внутренний раздор и вражду, мелкие счеты партий, выявляет лик России, кует мужественный дух.
С каким единодушием мы соединяли
чувства народной гордости и любви к государю!
Человек, который шел гулять в Сокольники, шел для того, чтоб отдаваться пантеистическому
чувству своего единства с космосом; и если ему попадался по дороге какой-нибудь солдат под хмельком или баба, вступавшая в разговор, философ не просто говорил с ними, но определял субстанцию
народную в ее непосредственном и случайном явлении.
Война 1812 года сильно развила
чувство народного сознания и любви к родине, но патриотизм 1812 года не имел старообрядчески-славянского характера.
Даже в то глухое и смирное время этот циркуляр выжившего из ума старика Делянова, слишком наивно подслуживавшегося кому-то и поставившего точки над i, вызвал общее возмущение: не все директора даже исполнили требование о статистике, а публика просто накидывалась на людей в синих мундирах «
народного просвещения», выражая даже на улицах
чувство общего негодования…
Это бы очень хорошо рекомендовало мое юное сердце и давало бы естественный повод для эффектных картин: в глухом городе неиспорченное детское
чувство несется навстречу доброму царю и
народной свободе…
Причин для такого черничества в тяжелом складе
народной жизни было достаточно, а на первом плане, конечно, стояло неудовлетворенное личное
чувство.
Живое
чувство родной природы, чуткая оригинальная связь с непосредственными источниками
народной мелодии сказывались в импровизации, которая лилась из-под рук слепого музыканта.
И опять звуки крепли и искали чего-то, подымаясь в своей полноте выше, сильнее. В неопределенный перезвон и говор аккордов вплетались мелодии
народной песни, звучавшей то любовью и грустью, то воспоминанием о минувших страданиях и славе, то молодою удалью разгула и надежды. Это слепой пробовал вылить свое
чувство в готовые и хорошо знакомые формы.
Народные массы во времена мятежей ищут выражения общего
чувства в красном знамени, которое развевается над ними, как пламя…
Может ли быть допущена идея о смерти в тот день, когда все говорит о жизни, все призывает к ней? Я люблю эти
народные поверья, потому что в них, кроме поэтического
чувства, всегда разлито много светлой, успокоивающей любви. Не знаю почему, но, когда я взгляну на толпы трудящихся, снискивающих в поте лица хлеб свой, мне всегда приходит на мысль:"Как бы славно было умереть в этот великий день!.."
Оно нередко встречается в
народных малороссийских песнях, в которых
чувство любви если не так глубоко, не так серьезно, как в старинных песнях великорусских, зато нежнее, эстетичнее, так сказать.
— Я, сударь мой, такого мнения, — начал опять Потугин, — что мы не одним только знанием, искусством, правом обязаны цивилизации, но что самое даже
чувство красоты и поэзии развивается и входит в силу под влиянием той же цивилизации и что так называемое
народное, наивное, бессознательное творчество есть нелепость и чепуха.
— Нет, именно нашу историю под влиянием
чувства надобно было бы написать, —
чувства чисто-народного, демократического, и которого совершенно не было ни у одного из наших историков, а потому они и не сумели в маленьких явлениях подметить самой живучей силы народа нашего.
Спешим прибавить, что композитор может в самом деле проникнуться
чувством, которое должно выражаться в его произведении; тогда он может написать нечто гораздо высшее не только по внешней красивости, но и по внутреннему достоинству, нежели
народная песня; но в таком случае его произведение будет произведением искусства или «уменья» только с технической стороны, только в том смысле, в котором и все человеческие произведения, созданные при помощи глубокого изучения, соображений, заботы о том, чтобы «выело как возможно лучше», могут назваться произведениями искусства.; в сущности же произведение композитора, написанное под преобладающим влиянием непроизвольного
чувства, будет создание природы (жизни) вообще, а не искусства.
Какова бы ни была первоначальная форма
народных песен, но до нас доходят они почти всегда искаженными, переделанными или растерзанными на куски; монотонность их также очень велика; наконец, есть во всех
народных песнях механические приемы, проглядывают общие пружины, без помощи которых никогда не развивают они своих тем; но в
народной поэзии очень много свежести, простоты, — и этого довольно для нашего эстетического
чувства, чтобы восхищаться
народною поэзиею.
Но вся ученость гармонии, все изящество развития, все богатство украшений гениальной арии, вся гибкость, все несравненное богатство голоса, ее исполняющего, не заменят недостатка искреннего
чувства, которым проникнут бедный мотив
народной песни и неблестящий, мало обработанный голос человека, который поет не из желания блеснуть и выказать свой голос и искусство, а из потребности излить свое
чувство.
Удушающее
чувство равнодушия и сомнения и пылкое
чувство народной гордости располагали особенно душу к искусству, полному веры и национальных сочувствий.
К чести нашей
народной гордости надобно заметить, что в русском сердце всегда обитает прекрасное
чувство взять сторону угнетенного.
Не в чертогах Царских обнаруживается
чувство народное; о всяком Монархе кто-нибудь из царедворцев искренно проливает слезы; нет, оно явно только на стогнах града, в тихом жилище семейств, от Двора удаленных, и в хижине мирного трудолюбия, если в них сердечная признательность не оплакивает смерти Государя, то он не царствовал для
народного счастия!
Академия Художеств существовала в России едва ли не одним именем; Екатерина даровала ей истинное бытие, законы и права, взяв ее под личное Свое покровительство, в совершенной независимости от всех других властей; основала при ней воспитательное училище, ободряла таланты юных художников; посылала их в отчизну Искусства, вникать в красоты его среди величественных остатков древности, там, где самый воздух вливает, кажется, в грудь
чувство изящного, ибо оно есть
чувство народное; где Рафаэль, ученик древних, превзошел своих учителей, и где Микель Анджело один сравнялся с ними во всех Искусствах.
Но чтобы быть поэтом истинно
народным, надо больше: надо проникнуться
народным духом, прожить его жизнью, стать вровень с ним, отбросить все предрассудки сословий, книжного учения и пр., прочувствовать все тем простым
чувством, каким обладает народ, — этого Пушкину недоставало.
Чувство народности, согревающее весь роман, невольно пробуждает то же
чувство, живущее в душе каждого русского человека, даже забитого европейским образованием; и это-то
чувство народности понимают и ценят высоко самые иностранцы; и вот почему можно назвать Загоскина
народным писателем.
То же старание представлять все не в простом, естественном виде господствовало тогда, по подражанию французам, и во всей нашей литературе; и те же сентиментальные, приторные
чувства находим мы во множестве песен, которые сочинялись тогда по образцу
народных и имели большой успех.
У них встречаются места, близко подходящие по духу своему к нашим
народным песням; есть даже целые песни, хорошо выражающие
чувства грусти, тоски и т. п.
Его песни по своему духу во многом сходны с
народными песнями, но у него более поэзии, потому что в его песнях более мыслей, и эти мысли выражаются с большим искусством, силою и разнообразием, потому что
чувства его более глубоки и сознательны и самые стремления более возвышенны и определенны.
Характер поэзии Кольцова. Верность и правдивость в изображении предметов. Положительный взгляд на вещи. Присутствие мысли в стихотворениях. Думы. Некоторые черты
народного характера в песнях Кольцова. Сила
чувства и выражения. Язык Кольцова. Заключение.
Да самого обеда Варвара Михайловна и Наташа не расставались и все разговаривали, и чем больше они говорили, чем больше открывали свои
чувства, чем больше узнавали друг друга (потому что до сих пор знали очень мало), тем сильнее росла взаимная их любовь, росла не по дням, а по часам, как пшеничное тесто на опаре киснет (так говорит
народная сказка), и выросла эта любовь до громадных размеров.
Ну как по ночам вкруг домика демоны зачнут на сходку сбираться да треклятые свои мечтания [Мечтание, мечта — в
народном языке употребляется лишь в смысле привидения, призрака, обмана
чувств сверхъестественною силою.] заведут: гóлки и клики, бесстыдные скаканья, неистовые свисты, и топоты ножные, и вой, и гудение, и мерзкое в долони плескание?..
В эти минуты в нем, быть может помимо собственной его воли, но одною только неотразимою силою жизненного факта, совершался внутренний переворот: из грязи падения, оправдываемого принципом
народной, исторической вражды, вырастало хорошее, честное
чувство уважения, любви и благодарности.
Это
чувство погруженности в ничто, сознание онтологического своего ничтожества, жутко и мучительно, — бездонная пропасть внушает ужас даже в сказках (этот мотив встречается и в русской
народной сказке).
Различные природные стихии (лешие, водяные, русалки, эльфы, гномы и т. д.) открывают о себе в мифе, и
народные сказки в известной части своей суть такие натуральные мифы, зарождающиеся, конечно, в пору наибольшей непосредственности и чуткости к голосам из области запредельного
чувства.
Митинг ли в Гайд-Парке или на Трафальгар-Сквере, эпсомские ли скачки, массовые ли гулянья в"Кристал-Паласе", концерты ли, монстры, спектакли в опере или вечера в
народных театрах с. драмами из мира лондонских вертепов, — все это давало
чувство той громадной человеческой лаборатории, которая называется Лондоном.
— Черт возьми! Я это знаю — одно есть в сто лет. Они на счету, эти исключения. Истинная любовь — это высокое, прекрасное, благородное
чувство, удел людей с возвышенным сердцем и умом — так редка, что в продолжение целых веков сохраняются и записываются в
народной памяти и истории человечества наряду с величайшими гениями имена избранников судьбы, умевших любить всем сердцем, всей душой, умевших жить своею любовью и умереть за нее.
Это
чувство к ним, взявшее свой источник в
народном предрассудке, было еще усилено особенным случаем.
Дух их окрыляют имя воинов Карла, везде победителя,
народная и личная честь,
чувство преимущества выгодной позиции и воинского искусства, мщение за смерть братьев, зарезанных на розенгофском форпосте, и вид родных жилищ, откуда дети, отцы, жены просят не выдавать их мечу или плену татарскому.
В русском царе, как начинал величать себя Иван Васильевич, возникало уж
чувство достоинства, собственного и
народного, и потому в сношениях с послом императора, заносчивым и взыскательным, дворчане великого князя торговались за малейшее преимущество.
Угрозы генерала немедленно подействовали, как удар из ружья над ястребами, делящими свою добычу; освобожденный пленник прорезал волны
народные и взбежал на террасу. Величаво, пламенными глазами посмотрел он вокруг себя; тряся головой, закинул назад черные кудри, иронически усмехнулся (в этой усмешке, во всей наружности его боролись благородные
чувства с притворством) и сказал Шлиппенбаху...
Память современной любви, самое название которой стало банально, а
чувство заменилось чувственностью — коротка, но искренняя любовь, выражаясь
народным языком, «не ржавеет», и представление о «вечной любви», созданное поэтами, хотя изредка, но является почти реальным.
Первый раз в жизни участвовал я в
народной манифестации и, нужно признаться, испытал весьма интересное и сложное
чувство, которое навсегда останется в моей памяти.
На этом же
чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало
народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
Только признание в нем этого
чувства заставило народ такими странными путями его, в немилости находящегося старика, выбрать, против воли царя, в представители
народной войны. И только это
чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Вся иерархия умственного труда от высших представителей духовного творчества до самых скромных представителей трудовой интеллигенции, вроде
народных учителей, отвергается с злобным
чувством.
Культурный же слой был у нас очень тонок, чувствовал себя потерянным в таинственной необъятности мужицкого царства и из
чувства самосохранения искал опоры в этом царстве, идеализировал
народную стихийность, пытался подслушать ее понимание правды.
Народнические
чувства и народническое сознание угашали творческие порывы, нравственно отравляли сами источники творчества духовной культуры, так как в творчестве видели уклонение от исполнения долга перед народом или измену
народной правде.
Одинаково можно найти это
чувство и в низах
народной жизни, и на вершинах, в русской литературе, у Достоевского и Соловьева, в современных религиозных исканиях.